Все гениальное просто. Крайний нападающий «Спарта­ка» образца 60-х, возможно, и не был гением - это определе­ние слишком уж громкое, но то, что футболистом был незау­рядным, - факт. Хотя, кто знает? Родись Рейнгольд где-ни­будь на Западе, и вполне возможно достиг бы не меньшей славы, нежели Гарринча, с которым его нередко сравнивали в Союзе.

О знаменитом финте великого бразильца каждый, кто начинает интересоваться футболом и его историей, узнает очень быстро: это ведь футбольная классика. А вот о том, что подобные же эффектные и эффективные штучки с завид­ным постоянством выделывал когда-то спартаковец Рейн­гольд, мало кто помнит. Убежать от любого опекуна для него не составляло ровным счетом никакой проблемы. И даже самые искушенные защитники ловились, как правило, на один и тот же (как его было принято считать - примитивный) финт. Игравший преимущественно на месте крайнего форварда, Рейнгольд показывал, что смещается в центр, оппонент делал рефлекторное движение, чтобы перекрыть ему путь, после чего мяч бросался вдоль бровки, и оставшемуся с носом сопернику ничего не оставалось, как смотреть вслед сбежавшей от него «электричке». И подобное повторялось из раза в раз. Именно так некогда обыгрывал своих визави Гарринча: все знали, что сделает бразилец, однако редко кто успевал ему помешать. За Рейнгольда всегда говорила и его сумасшедшая скорость, так что обыгранный защитник в мгновение ока оказывался далеко за спиной.

Было у Рейнгольда и еще одно неоценимое качество. Маленький размер ноги позволял ему наносить удары с со­вершенно непредсказуемой траекторией полета мяча.

Если же говорить о характере бывшего спартаковского крайка, то при всей своей многогранности его определение укладывается в одно короткое, но емкое слово - ИГРОК. Побеждать для него всегда было потребностью. Причем не важно где - за бильярдным столом, на беговой дорожке или футбольном поле. Рассказывают, что однажды он, практически не умея плавать, поспорил с одноклубником, уверенно державшимся на воде, что обгонит его на десятиметровом отрезке реки. И что бы вы думали: каким-то, не поддающимся описанию стилем, пришел к финишу первым.

В основном составе «Спартака» Рейнгольд оказался достаточно случайно. Пройдя по цепочке юноши - клубная команда -дубль, он в 18-летнем возрасте дебютировал в чемпионате СССР. Однако игра юного футболиста не особенно порадовала Ни­киту Павловича Симоняна, и после четырех игр в высшей лиге Валерий вновь осел в дубле, причем именно в четвертой игре он забил свой первый мяч - в ворота вильнюсского «Жальгириса». А осенью резервисты красно-белых, которые уже завершили свой сезон, отправились на юг на серию товарищеских матчей. Но разгрузочную поездку Рейнгольду пришлось срочно прервать: в основном составе возникли проблемы, и его срочной телеграммой вызвали в Москву. С тех пор рыжий форвард семь сезонов подряд являлся основным игроком «Спартака».

Расставшись с воспитавшей его командной, Рейнгольд два сезона провел в Воронеже, еще пять - в Ярославле. И везде болельщики его обожали, встречая каждый маневр Валерия, каждый удар по воротам бурным восторгом.

А вот серьезной послеигровой футбольной карьеры у Рейнгольда не получилось. Видно - не судьба. Впрочем, сам спартаковский ветеран никогда не жалел о том, что сменил немало мест работы, что пришлось шоферить, затем работать в РСУ строителем-монтажником (проработал на различных стройках более десяти лет, был бригадиром, ударником коммунистического труда).

Но настоящие болельщики никогда не забывали вы­павшего из поля зрения кумира. Один из них однажды предложил Рейнгольду стать директором стадиона «Ло­комотив», что в микрорайоне Перово. Добрый десяток лет отработал в этой должности, привел заброшенный стадион в порядок, помещения отремонтировал, поле обустроил. Но, как выяснилось в какой-то момент, стади­оны Москве не нужны - нужны рынки.

И ушел Валерий Рейнгольд на пенсию. Теперь зани­мается дачным хозяйством, помогает дочерям, растит двух внучек. Да и на футбольное поле иной раз выходит со своими друзьями: такими же ветеранами, с которыми есть что вспомнить.