Опытный взгляд легко вычислит в Маслаченко бывшего вра­таря: мизинец на левой руке сломан. Но эта травма в карьере Владимира Никитовича была отнюдь не самой тяжелой.
- В Сан-Хосе, прямо перед чемпионатом мира 1962 года, иг­рок команды Коста-Рики вышел со мной один на один, - расска­зывает голкипер. - Я бросился ему в ноги, и он ударил - как по мячу - по голове. Я вскочил, увидел мяч в трех метрах от себя и накрыл с мыслью: «Почему же он не добил его в ворота?» А кос­тариканец в это время убегал к центру поля, уж не знаю, испугавшись ли, постыдившись ли. Он сломал мне верхнюю челюсть. Операцию сделал один из лучших тамошних хирургов. Потом я прилетел в Арику даже пробовал тренироваться, но - запретили, чтобы не случилось осложнений. После я спросил руководство сборной: «Доверили бы мне место в воротах, если бы я был здоров?» Ответили: нет. Должен играть один Яшин. Так что его трудно винить в голах, пропущенных в Чили. Замены у него фактически не было ни на одну игру.

Кто знает, при иных обстоятельствах, быть может, тот чем­пионат стал бы звездным часом голкипера Маслаченко? Уроже­нец Днепропетровска, он обратил на себя внимание в московс­ком «Локомотиве», а затем перешел в «Спартак». В составе красно-белых участвовал в 1966 году в дебютном матче коман­ды в еврокубках и на поле белградского ОФК сумел отразить два пенальти!

Его уход отчасти был связан с приглашением в «Спартак» Анзора Кавазашвили. Маслаченко привык выходить на поле только в основе и появление именитого конкурента воспринял как знак недоверия. В некоторых интервью Владимир Никитович говорил и о том, что не всем в команде нравились его авторитет и связи с власть предержащими. Так или иначе, голкипер решил поставить точку.

Как и многие бывшие футболисты, Маслаченко пробовал себя на тренерской стезе. Отправился в Африку, в Чад, где с Александром Климачевым трудился в сборной страны. На юге республики вел органи­зационно-тренерскую работу, готовил сразу десять команд - восемь клубных и две сборные этого района, судил матчи. К тому же регулярно посылал в Москву на радио материалы о буднях наших специалистов в Африке - врачей, педагогов, тренеров.

Жизнь в большом футболе Владимир Маслаченко продлил как комментатор. Впер­вые попробоваться в этом амплуа ему предложил Николай Озеров.
- Как-то выбрали время, и я в закрытой кабине под опекой Озерова провел репор­таж, который мы записали на пленку, - вспоминает Маслаченко. - Потом прокручивали эту запись, останавливали, возвращали, вновь пускали - Озеров разбирал мой ком­ментарий детально, касаясь нюансов, объясняя ошибки. Так мы занимались целый се­зон, раз тридцать, по полтора-два часа. И однажды я предложил: «Давайте устроим эк­замен». Собралась импровизированная комиссия - руководители отдела спорта радио и телевидения, Озеров, его друзья - актеры МХАТа. Начался экзамен с того, что я за­был включить микрофон и минуты две говорил вхолостую. А чувствовал себя в эти мгновения, как школьник перед педсоветом. Взглянул за стекло аппаратной - как реа­гируют? А они смеются! И звукооператор знаки делает: включи, дескать, микрофон!

В своих репортажах Маслаченко порой не удавалось скрыть симпатий к «Спарта­ку»: комментируя игру, уделял красно-белым больше внимания, чем сопернику. И ко­нечно же на действиях вратарей останавливался, подробно разъясняя зрителям все тонкости эпизода на основании собственного опыта. Причем непременно отталкивался от традиций отечественной школы - критиковал голкиперов, к примеру, за то, что бросаются к мячу ногами вперед. О былых годах вспоминал с ностальгией: «В мое время футбол был более богемным. Сейчас это обычное предприятие, которое шлепает деньги».

Другой вид спорта, к которому Маслаченко привязан, - горные лыжи. Он неоднок­ратно комментировал состязания горнолыжников, да и сам не упускал случая промчаться по крутому склону. А летом предпочтение отдает парусу. Коллеги-телевизионщики рассказывали, что его подмосковная дача может служить образцом - там и бассейн вырыт по всем правилам, и мини-трактор имеется для обработки участка. Так что не футболом единым жив Владимир Никитович.