«Вчера на стадионе «Динамо» мы увидели такой высокий класс игры вратаря, какого уже не видели давно. Можно лишь поздравить «Спартак» с появлением в его рядах такого талантливого игро­ка». Эти строки известный комментатор Вадим Си­нявский написал на следующий день после матча «Спартака» и ленинградского «Динамо» под впе­чатлением от действий дебютанта красно-белых Владислава Жмелькова, который заменил в переры­ве основного на тот момент вратаря Головкина.

Уроженец деревушки Леонидовка Мытищинс­кого уезда Московской губернии оказался в боль­шом футболе с легкой руки Николая Старостина.

«В 1937 году в армию был призван... Анатолий Акимов, оказавшийся поэтому в воротах московс­кого «Динамо», - пишет основатель «Спартака» в книге «Звезды большого футбола». - В связи с этим кто-то из наших игроков вспомнил, что против них в товарищеской встрече на юге прошлой осенью под-купающе легко сыграл молодой паренек из подмосковного городка Подлипки. Его решили срочно разыскать. И он явился в городской совет «Спартака».

На мой вопрос, вратарь ли он из Подлипок и как его фамилия, ответил утвердительно и назвался Кузнецовым. Я направил его на сбор в Одессу и вскоре получил сообщение... что особыми достоинствами присланный мною Кузнецов не блещет... «Спартак» через месяц расстался с Кузнецовым, считая версию о подлипковском вратаре очередной футбольной басней.

Однако в мае в «Спартаке» появился другой юноша и осведомился, верно ли, что мы искали вратаря из Подлипок. Я на этот раз был более осмотрительным и проэкзаменовал пришельца - подробно расспросил о товарищеской игре на юге.

- Кузнецов был моим дублером в подлипковской команде. А играл против «Спартака» я, Жмельков, - как-то очень просто сказал мой собеседник».

Новый голкипер превратился в кумира болельщиков необычайно быстро. Чем же поразил Жмельков современников? В первую очередь красотой игры. Он с такой легкостью ловил и парировал самые трудные удары, что приводил публику в неописуемый восторг. Известен случай, когда после одного из товарищеских матчей «Спартака» Владислав покидал поле на руках поклонников.

Другой отличительной чертой голкипера была молниеносная реакция. Возникало впечатление, что Жмельков заранее знал, в какую точку полетит мяч, - настолько быстрыми были его перемещения в «рамке». Это качество позволило спартаковцу установить рекорд, который вряд ли будет когда-нибудь побит. За два довоенных сезона 38-го и 39-го годов Жмельков отразил 11 из двенадцати назначенных в его ворота пенальти! Отдельного описания заслуживает единственный, не взятый им 11 -метровый.

Назначен этот пенальти был в Тбилиси во время встречи с местным «Локомотивом». Удар с 11 -метровой отметки вышел на заглядение - мяч на большой скорости летел в правый нижний угол. Как вытянувшийся в струну Жмельков сумел его отбить, было известно, наверное, лишь ему самому. При падении страж ворот травмировал руку, ударившись ею о штангу. Судья же усмотрел нарушение в действиях кого-то из спартаковцев и дал футболисту «Локомотива» вторую попытку. На этот раз пеналь-тист мощно выстрелил в верхний угол. Голкипер москвичей в тигрином прыжке достал мяч, но вдруг травмированную руку пронзила нестерпимая боль. На какое-то мгновение он выпустил ситуацию из-под контроля, и гол все-таки состоялся.

Помимо феноменальной реакции Жмельков обладал еще одним бесценным для голкипера достоинством - стабильностью. Болельщики конца 30-х вряд ли припомнят хотя бы одну «бабочку», подаренную спартаковцем сопернику. О его уверенности в собственных силах говорится в следующем отрывке из книги Николая Старостина: «В моей памяти Владислав Жмельков остался как вратарь почти сказочный, вратарь без слабых сторон... Высокий (180 см), сухощавый, физически сильный, пружинистый и уверенный в себе, Жмельков вопреки обычным воплям вратарей: «Не давайте бить!» - не раз покрикивал своему главному партнеру Андрею Ста­ростину: «Да пропустите его, Андрей Петрович! Пусть пробьет...»

А вот свидетельство человека, который находился с голкипером «Спартака» по разные стороны баррикад. «Пожалуй, против Жмелькова нападающему играть было труднее всего. У него не было слабых мест, -признает в 30-е годы форвард московского «Динамо» Михаил Якушин. -Владислав стоял намертво, одинаково безупречно брал низовые и верхо­вые мячи, очень метко, с восхищавшей нас, соперников, точностью, выби­рал место на выходах. И когда уж удавалось вбить мяч в спартаковские ворота, которые он защищал, мы искренне радовались как чему-то большому, исключительному».

В конце 39-го Жмелькова признали лучшим спортсменом года. Но в следующем сезоне он вдруг исчез из «Спартака». Не было вратаря и в других командах. Разгадка крылась в клубном патриотизме Владислава Николаевича. Дело в том, что Жмелькова призвали в армию, однако идти в ЦДКА он наотрез отказался, заявив, что играть может только в «Спартаке», а защищать родину будет как простой солдат. Вскоре грянула Великая Отечественная война, и все четыре года Жмельков провел на фронте. Заслужил ордена Славы 3-й степени, Красной Звезды, получил тяжелое ранение. После войны возвратился в «Спартак» и принял участие в чемпионатах СССР-46 и -47. Но это, по словам Николая Старостина, была лишь тень великого вратаря.